Незапланированные пригороды
Молодой учёный, младший научный сотрудник БНЦ СО РАН Анатолий Бреславский выпустил уже вторую книгу, посвящённую Улан-Удэ и его пригородам. И если первая работа Анатолия, изданная в 2012 году, касалась культурного пространства и образов города, то в нынешней основное внимание было уделено именно пригородам, урбанистическому явлению, которое выделяет Улан-Удэ на фоне многих российских городов. С научной точки зрения учёный подробно описал как причины интенсивного и своеобразного роста пригородов Улан-Удэ, так и процессы, происходящие внутри. По сути, работа Анатолия Бреславского является единственным на сегодняшний день научно- обоснованным социологическим исследованием по этой теме.
В основу книги «Незапланированные пригороды: сельско - городская миграция и рост Улан-Удэ в постсоветский период» легли результаты исследований учёного на протяжении четырёх последних лет. В книге автор приводит данные опросов и анкетирований нескольких сотен человек, включающие как простых жителей пригородов, так и должностных лиц, глав муниципальных образований и т.д. , проводит параллели с другими городами России и даже странами, анализирует сложившуюся ситуацию и предлагает пути решения. Но самое главное, учёный впервые даёт цифры, характеризующие многие процессы. И это очень важно, так как доселе ни Бурятстат, ни тем более муниципальные власти за последние 20 лет не вели углублённого учёта, и многие утверждения, касающиеся пригородов, звучали только как предположения. При этом данные, полученные учёным, заставляют по - другому взглянуть на многие явления, а зачастую и вовсе ломают стереотипы.
Например, из книги Анатолия стало известно, что 92,68% людей, живущих в пригороде, работают в Улан-Удэ, 84,51 % имеют автомобиль. Да, мы знали, что утренние и вечерние пробки по пригородным направлениям появились неспроста, однако об истинных масштабах и не предполагали. Вопреки расхожему мнению о малообразованных сельских жителях, населяющих пригороды, оказалось, что почти 50% взрослого населения имеет высшее образование, ещё 20% - среднее специальное. То есть подавляющее большинство обитателей пригорода образованно. 42,3% семей имеют совокупный доход от 15 до 30 тысяч рубей в месяц, 35,37% от 30 до 50 тысяч. Появились и данные по национальному составу, так, буряты составляют порядка 72%, а русские 23,9%. Очень интересны данные, касающиеся динамики и волн миграции населения во времени, а также исследование межличностных взаимоотношений внутри пригородных поселений и уровня удовлетворённости бытовыми условиями. Отдельной изюминкой этой работы стало изучение образа города в сознании сельчан, а также почему они решаются на переезд, с какими трудностями сталкиваются в первое время и как решают проблемы.
Город всё более обрастает тем, что, по удачному, на мой взгляд, определению одного из журналистов (Евгении Балтатаровой), можно назвать «деревенской агломерацией». Смысл этой книги однако не в том, чтобы анализировать ярлыки и мнения о современных улан-удэнских пригородах, которые подчас диаметрально противоположны. Главное, чего мне хотелось добиться, - представить в ней эмпирические материалы для широкого обсуждения пролблем и перспектив развития этих территорий.
При этом автор объясняет, что речь в книге идёт исключительно о пригородах, которые важно отделять от городских окраин. Конечно, зачастую, между ними и вовсе нет никаких визуальных границ, однако для методики сбора данных это важно. Поэтому объектом исследования стали исключительно городские пригороды, муниципальные образования, граничащие с городом и имеющие свои органы самоуправления и правовой статус. Это сёла Поселье, Сужа, Сотниково, Нурселение, Гурульба, улус Хойтобэе, Нижний Саянтуй, Нижняя Иволга, Вознесеновка, Эрхирик, Ошурково, станция Саянтуй, улус Дабата, улус Улан-Иволгинский, Тапхар, Саратовка, Иволгинск, Верхний Саянтуй, улус Нарын Шибирь, Красноярово, посёлок Николаевский.
Как и отмечалось ранее в работах Анатолия, население некоторых из этих сёл за счёт сельской миграции увеличилось в разы, рекордсменом стало Поселье, людей в котором за 20 лет стало больше в 19 раз, со 195 до 3797 человек. При этом существовали две крупные волны миграции. Первая- в самом начале 90- х годов, когда в сёлах Бурятии резко не стало работы из-за разрушившихся колхозов и совхозов. Вторая волна, по ощущениям, гораздо более масштбаная, которая обозначилась во второй половине нулевых и продолжается до сих пор, причём пик её приходится на сегодняшний день. 48,6 % опрошенных проживают в пригороде Улан-Удэ менее пяти лет. Причин тому несколько, экономический рост в последние годы позволил банкам предложить более мягкие условия по ипотеке, в том числе и на строительство собственного жилья, рост цен на готовое жильё в самом Улан-Удэ, демографический бум, при котором семьи, жившие в съёмных квартирах, перебираются в дома, чтобы растить потомство, родовые сертификаты, которые, зачастую, являются единственным билетом из деревни для многих небогатых семей. При этом автор отмечает, что динамика прироста населения за счёт села продолжится в ближайшем будущем, а может даже увеличит темп. Готовы ли к этому городские и республиканские власти?
Очевидно, что поток новых жителей не иссякнет в ближайшие годы . Он будет пополняться как минимум всеми теми же семьями из сельской Бурятии, теми сельчанами, которые уже какое - то время живут в самом Улан-Удэ, а также за счёт воспроизводства и расширения семей в самих пригородных поселениях. Основная интрига современной ситуации заключается лишь в том, произойдут ли в пригородах Улан-Удэ качественные изменения? Преодолеют ли они порочный круг экстенсивного развития? Это покажет будущее этих территорий , в котором сегодня больше важных вопросов , нежели простых ответов.
Причины столь резкого увеличения населения пригородов, а соответственно нагрузки на инфраструктуру всего города уже не раз были обрисованы Анатолием Бреславским в предыдущих работах. В силу исторического прошлого, Улан-Удэ является единственным настоящим городом в Бурятии, в этом плане он очень похож на столицу Монголии Улан-Батор. Почти 90% всех ресурсов, необходимых людям для комфортной жизни и развития, сосредоточены здесь, поэтому в Городе официально живёт половина республики, неофициально - большая её часть. Исходя из этого факта, учёный считает, что решением проблем Улан-Удэ один только муниципалитет заниматься не может, к этому должны подключаться республиканские власти.
В то время, как Улан-Удэ остаётся во многих смыслах городом республиканского значения, проблемы пригородных поселений остаются вопросами «местного» значения. Сегодня, как представляется, и город, и республика могли бы разделить ответственность за развитие пригородных территорий. Надо сказать, вопросы, связанные с активным заселением пригородных поселений Улан-Удэ вплоть до конца 2000- х гг, практически не включались в республиканскую или городскую повестку дня и сегодня попадают в неё эпизодически. Сами местные жители, как коренные, так и приезжие, хорошо понимают, что благоустройство их поселений в значительной степени зависит от них самих, поскольку в администрациях сельских поселений ( в виду слабости местных бюджетов) на это выделяются небольшие средства.
Проблемы пригородов Улан-Удэ широко известны. Отсутствие условий не только для отдыха, но и для полноценной жизни, грозят большими проблемами, социальными, экологическими, криминальными. Отсутствие школ, садиков, общественного транспорта и т.д. постоянно обсуждается в обществе и сми. Однако и среди них можно выделить основные. Так, согласно опросу местных жителей, на первое место вышла неудовлетворённость состоянием дорог внутри поселений, которые уже давно никем не ремонтируются. Далее идут проблемы с водоснабжением, а вернее с его отсутствием в большинстве поселений. Транспортная доступность и общественная безопасность, существующие на сегодня, также беспокоят людей.
Отдельно можно выделить исследование, касающееся взаимоотношений людей в поселениях. При том, что подавляющее количество жителей пригорода являются сельскими мигрантами, то есть людьми пришлыми, лишёными многолетних добрососедских связей, как это бывает в обычных сёлах, каким - то удивительным образом людям удалось сохранить относительный мир в сообществе с коренным населением.
Это происходит по тому, что мигранты не вызывают у «коренных» жителей какого- либо интереса, поскольку ведут достаточно типичный для местных поселений образ жизни, имеют сопоставимые доходы, в целом не конкурируют на сельском рынке труда и т.п. На это влияет и традиционно высокий уровень культурной толерантности в Бурятии, и пригородное положение поселений, подталкивающее местных жителей более лояльно относится к приезжим.
Причём дальше лояльности дело не идёт, внутри пригородных сообществ люди практически не общаются. По - мнению многих виной тому постоянная занятость в городе 90% населения, с утра и до позднего вечера, а также отсутствие общественной жизни в поселениях.
Чуть более 44% респондентов указали, что «все живут сами по себе». К ним же можно добавить 11,94 % опрошенных, которые «затруднились ответить», указав тем самым скорее всего на свою исключённость из сферы местных социальных взаимоотношений. И это неудивительно, поскольку их интенсивность внутри новых пригородных поселений минимальна. Потребность в групповой идентичности возникает лишь тогда, когда речь заходит о решении общих проблем. Каких - либо более- менее масштабных и регулярных культурно - массовых, спортивных и других мероприятий (дворовых встреч, совместных пикников и пр.), которые могли бы поспособствовать укреплению связей внутри этих сообществ, не проводится.